О собраниях и дискуссиях в педагогических целях

Когда взрослые люди, наделенные властью над детьми, начинают ее использовать бездумно, обязательно случается трагедия. Это, собственно, и произошло в Барановичах. Случилась беда. Что можно сделать для этой семьи сейчас, не знаю, но я задумалась над тем, что можно сделать для других семей, которые сталкиваются регулярно с подобными «профилактическими проработками». Что мы можем сейчас сделать с «постановкой на вид», «проработкой на активе», «вынесением предупреждения» и т.п.? Уверена, что многое. Однако, вероятно, прежде чем что-то делать, прежде следует понять, когда такие методы работы с детьми появились в нашей культуре? Я склоняюсь к мысли, что это произошло период 20-50-х гг. XX в., во время, когда в нашей традиции были заложены нормы специфичного научного дискурса. Почему я так считаю? Здесь позвольте апеллировать к моим научным исследования методологии науки, кои нашли отражение в ряде статей и диссертации моего авторства «из прошлой жизни до Сундучка», и провести параллели с широко обсуждаемыми ныне причинами гибели подростка.
Интересным, с моей точки зрения, является факт того, что анализ науки в советской философии периода 20-50х гг XX в. Осуществлялся в форме так называемых «дискуссий». Как правило, инициатором дискуссии выступал письменный источник: либо статья, книга, в которой автор отстаивал свою позицию, либо письмо в адрес ЦК КПСС или непосредственно на имя И.В. Сталина с предложением обратить особое внимание на определенную теорию (концепцию, гипотезу) в связи с тем, что выдвигаемые в ней положения не отвечают принципам диалектико-материалистической философии, не способствуют становлению новой советской науки, а, напротив, служат буржуазным интересам.
Если верить информационным источникам, подростка и его маму вызвали чтобы разобраться с особенностями поведения, не согласующимися с правилами, принятыми в отдельно взятой школе. Идем дальше.
Будучи инициированной, советская полемика по выделенной проблеме разворачивалась в рамках специально организованных на официальном уровне конференций, собраний, заседаний в университетах, научно-исследовательских институтах, на многочисленных кафедрах. Следует отметить, что у каждой научной дискуссии, проходившей в это время, был свой лидер, определяющий ход ее развития (например, в полемике «диалектиков» и «механистов» таким лидером был А.М. Деборин, в дебатах по биологии — Т.Д. Лысенко). Научные проблемы в ходе таких диспутов обсуждались в условиях привлечения внимания широкого круга общественности. Свое мнение по рассматриваемому вопросу могли высказывать не только ученые, но и люди, профессионально не занимающиеся наукой (например, на ход полемики о значении теории резонанса для органической химии большое влияние оказал писатель В.Е. Львов). Этому способствовало подробное освещение того, как проходят научные дискуссии, в периодической печати, издание стенограмм научных заседаний, проведение открытых лекций, на которых рассматривались последние достижения естествознания.
Возвращаясь к нашей ситуации с мальчиком, мы видим, что его поведение анализировалось в рамках специально организованного на официальном уровне собрания, в присутствии уполномоченных лиц, признанных компетентными в обсуждаемой проблематике. Безусловно, в курсе событий был и широкий круг общественности, к коему в конкретном случае относятся другие ученики и их родители. Относительно подробного освещения происходящего в прессе говорить даже не стоит- об этом инциденте написали все авторитетные СМИ Беларуси. Опять же, идем далее.
Формально целью советских полемик 20-50х гг XX в. была организация конструктивного диалога, в ходе которого оппоненты свободно могли бы отстаивать свои точки зрения. На практике же дискуссия перерастала в политическую конфронтацию, в которой проигрывала сторона, не поддерживающая позицию официальной власти. Характерной чертой таких полемик было также противопоставление достижений западной науки и отечественных научных разработок. Суть дискуссий 20-х – 50-х гг. XX в. сводилась к обоснованию истинности советских научных теорий, к защите взглядов отечественных ученых.
Что было формальной целью проработки мальчика на публичном собрании? Организация конструктивного диалога относительно его поведения и успеваемости. На практике был ли у него шанс быть услышанным? Общеизвестные факты говорят о том, что ни единого. Педагоги обосновали истинность своих воззрений. Далее.
Следует отметить, что результаты советских полемик во многом были противоречивы, а в некоторых случаях предопределены заранее. Так, полемика в биологии по поводу теории Т.Д. Лысенко, отрицающей внутривидовую конкуренцию, был проигран сторонниками генетики. Следствием дискуссии в химии стало принятие резолюции о необходимости признания квантовой химии важной для советского естествознания дисциплиной.
Был ли предопределен исход «собрания по делу подростка», я очень хочу верить, что нет.
Такая предопределенность итогов советских полемик в науке, в немалой степени, была обусловлена механизмом их протекания, получившим название «метод критики и самокритики». Суть этого механизма сводилась к тому, что с самого начала ведения дискуссии официальная власть занимала позицию одной из полемизирующих сторон. Точка зрения оппонентов a priori признавалась неверной и подвергалась жесткой критике не только при помощи научных аргументов. Распространенными механизмами воздействия на «несогласных» в 20-50-х гг. XX в. были снятие с занимаемой должности, обвинения во «вредительстве», «контреволюционной деятельности», «троцкизме», «фашизме», «оппортунизме». В условиях психологического давления обвиняемая сторона выступала с раскаянием, с покаянием, извинением за ошибки, обещанием их исправить, самокритикой. Причем, эти покаяния проходили в нескольких формах: статьи в печатных изданиях либо выступления на заседаниях, сессиях. Следует отметить, что форма выступления на публичных собраниях расценивалась как проявление лояльности со стороны официальной власти по отношению к исследователю. При этом итоги таких заседаний могли принципиально отличаться. Кого-то из исследователей полностью реабилитировали с правом работы в государственный учреждениях, кого-то восстанавливали в правах неполностью, позволяя работать «в кабинете», кого-то из ученых объявляли «врагами народа» и репрессировали.
А вот здесь все как под копирку. Благородному собранию нужно было покаяние, публичное признание вины, клятва беспрекословное следование слову старших товарищей. Какие методы использовались, чтобы добиться этого, нам не пишут. Известен результат. Подростка нет в живых.
Уважаемые взрослые, особенно те, кто обладают властью, я очень прошу вас, рефлексируйте, задумывайтесь над причинами своих поступков, анализируйте свои действия, берите на себя ответственность за сказанные слова, не позволяйте себе лишнего, особенно, если это касается детей!!!

Татьяна Славинская (Пузыревич)

О собраниях и дискуссиях в педагогических целях

О нашем магазине

Удобные способы оплаты

Доставка по всей Беларуси